ПОКРОВСКИЙ ПРИХОД ГОРОДА НОВОДВИНСКА
Архангельская епархия Русской Православной Церкви

Пинежское путешествие

Пинежское путешествие

Проект «Путешествие по северной земле» в 2017 году начался с путешествия в Пинежский район. Два дня прихожан новодвинских храмов совместно с протоиереем Владимиром Новиковым, благочинным Приморского округа, гостеприимно принимали в лесном отеле «Голубино».

Предлагаем познакомиться с путевыми заметками 18 – летней участницы путешествия Валерии: 

Выехали мы в Пинежский район из Новодвинска 4 февраля 2017 года рано утром. В Архангельске к нам подсела сопровождающая, и по пути она  сообщила немало интересных сведений о Севере. 

В лесном отеле «Голубино» нас напоили чаем в красивой столовой с домашней утварью старинного образца, девушками в аутентичных нарядах и бильярдом. 

Местный экскурсовод, очень обаятельная женщина, повела нас к водопаду «Святой Источник». В начале она показала нам аншлаг (вывеску), где написаны правила поведения в охранной зоне, в частности, нельзя ступать за пределы троп, дабы не нарушать биогенез. Мы прогулялись по охранной зоне, которая тянется на 30 кв. км, здесь нельзя охотиться, но гулять и собирать ягоды-грибы можно. 

Заповедник был создан в 1974 году, и был первым в России, сейчас же их уже 102. Человеку запрещается ступать на его территорию, кроме специальных работников, которые делают наблюдения (например, определяют количество особей по формуле, связанной с количеством следов на небольшом квадратном участке, или возраст деревьев, просто путем обхвата или охраняют заповедник от посягательств (лесники). Здесь есть лиственницы возраста 300 лет, они достигают высоты 50 метров. Толстая кора предохраняет от пожаров и от вредителей. Сибирские же ели в овраге тощие. 

Мы видели множество карстовых воронок, карст, похожий на большую лягушку, карстовый цирк (полукругом) и карстовый разлом. 
Водопад был известен давно, там раньше находилась часовня и 2 купальни — мужская и женская. 

Мы видели следы лося. Вообще, в заповеднике есть зайцы, лисы, бобры (популяция их увеличилась), выдры, медведи, есть несколько особей рысей и росомах. Из птиц наиболее известны рябчики — маленькие серые птички, их можно наблюдать вблизи дороги, раньше их посылали в Санкт-Петербург как деликатес, до 900 000 в год, и на гербе Пинеги они были. 

Дальше, проехав 5 км, мы оказались на Красной горе. Там и зимой очень красиво. Несколько зданий — общежития для монахов и настоятелей, бывший санаторий для учеников и студентов, розовая будка для горнолыжного спорта. Монастырь был основан в 1664 г. Но по-настоящему он стал известен, когда Стефан Лазарев, ярославский купец, богатый человек, который часто бывал на ярмарке в Холмогорах, увидел у одного из персидских купцов (у которых была война с Грузией перед этим) Грузинскую икону Божьей Матери. И ему было видение, что икону стоит отреставрировать, вставить в драгоценную оправу из золота и каменьев и отдать монастырю. В начале 19 в. икону оценили в 3600 рублей, когда здесь же хранившуюся Владимирскую икону Божьей Матери в деревянной оправе — в 98 рублей всего лишь. 

Был построен каменный собор, в монастырь стали стекаться паломники, открылись филиалы монастыря в Архангельске, Санкт-Петербурге, на Волге. Сейчас икона утрачена, внутри храма можно наблюдать фрески 1735 г. и копию иконы, подаренную священником из Пинеги. 

Большим гостем монастыря был Василий Васильевич Голицин, фаворит царевны Софьи, человек умный и хитрый, глава Посольского приказа. После воцарения Петра I он притаился, иначе его могли казнить. Его сослали, он захватил с собой многие ценные вещи — мебель, одежду, но по пути все пришлось оставить,и приехал лишь в поношенной одежде со всей своей семьей — женой, 2 сыновьями, внуками. 

Умер Голицин в возрасте 70 лет, место могилы характеризуется как «в нескольких саженях от алтаря», и там поставлена табличка — копия той, что сейчас находится в музее Пинеги. 

Высота Красной Горы — 181 м, что делает ее одной из самых высоких точек Архангельской области, наравне с одной в Лешуконье и двумя в Ненецком автономном округе. 

В советское время в 20-е годы здесь сначала было товарищество имени Розы Люксембург, затем сюда стали ссылать людей. В главной церкви была открыта баня и прачечная, рядом построили крытую котельную. Самых ловких ребятишек отправляли наверх — стирать фрески на стенах храма. Монахов сослали за реку.

Затем мы проехали до могилы иеромонаха Никона –последнего старца Оптиной пустыни. Никон (Николай Беляев) родился в богатой купеческой семье в Москве, в университетские годы они с братом решили уйти в монастырь. Брат не выдержал, женился (о чем в старости сожалел), а Николая стали называть последним оптинским старцем. Потом его из Оптинского монастыря сослали на Соловки. Не доехав до Соловков, он заболел туберкулезом, и ему предложили выбрать место, куда вернуться. Что удивительно, он не выбрал южный район, а выбрал Пинежье. Те, у кого он пытался поселиться, требовали, чтобы он носил воду, топил печь, выполнял домашнюю работу, что крайне утомительно для болеющих туберкулезом. Но под конец его жизни его приютила добрая бабушка. В 80-90 годы оптинские монахи регулярно приезжали сюда. Мы почтили память старца. 

После обеда мы поехали в Пинегу, поселок сельского типа. Проехали музей Карста, в котором нам не удалось в этот раз побывать, Пинежский индустриальный техникум (готовят на поваров, водителей, трактористов), старое здание училища, которое ныне пустует, новое здание школы — светлое, выделяющееся, памятник лесозаготовителям — все тот же трактор. Остановились напротив здания Городской Управы, а сейчас Дома Культуры с детской и взрослой библиотекой на нижних этажах. Рядом находится парк со сценой и каток. 

Итак, крайне насыщенный Пинежский краеведческий музей и Валентина Павловна — наш экскурсовод. Пинега — приток Северной Двины. Название произошло то ли от племени «пинь», а «га» — река, то ли полностью с финноугорского — малая река. Нам показали самое древнее сельскохозяйственное орудие — мотыгу, палку с уплотнением на конце для давки зерна (на ней черточки — фамильный знак), запряжные орудия. Напомнили, что самое распространенное зерно на Севере все-таки — ячмень, оно же жито, отсюда житники, а рожь употребляли лишь по праздникам. Также показали остроги для ловли рыбы и штуки , которыми лучили рыбу, способ который сейчас запрещен, ибо раненая, но не убитая рыба заражает водоемы. Также разводили огонь из сосновых шишек (те горят без треска), чтобы приманивать рыбу. Лыжи обивали оленьим мехом, тот короткий и цепкий, иногда и моржовой шкурой. Сапоги из сыромятки привязывали за ремешки к щиколоткам. 

Дальше нам показали установку для лучины, под ней насыпали песка или наливали воду, и переносную швейную машинку-раскладушку, к палочке привязывался лоскуток, а по сторонам 2 полотнища, и девушка с таким сооружением может шить даже в гостях. Как известно, маленькую прялочку девочке дарили уже в 8 лет, чтобы она до 20 лет (крайнее время выдачи замуж) успела сшить все приданое. Мы посмотрели традиционные наряд Пинеги — синяк (красильничек) — для незамужних девушек, набойничек — для замужних, платки — шикарный синий с оранжевым, и другой — аглицкий. Тех девушек, которые на сельских праздниках танцевали в платочках называли кокотками, но все стремились приобрести особенный наряд и головной убор (пусть даже ценой отработок), чтобы стоять посреди поля или мерно прогуливаться по берегу реки как королевишне. В центре первой залы стоит расписная дуга с колокольчиком. 

В следующем зале мы познакомились с купцами Володиными — Иваном, Михаилом и Алексеем, которые начинали с ларька, который стал торговым домом, который они потом переделали в товарищество. Они строили баржи и лодки — у них было плоское дно, бочковатые бока, они были крайне тихоходны, но могли проходить по самым мелким местам и приставать очень близко к берегу. На палубе стояли садовые скамеечки, на них порой прогуливались пинежские девушки, их единственное отличие от московских — лущили семечки девочки эти. Купцы Володины занимались также производством свечей, другая семья в селе производила спички и мыло, они сначала конкурировали, но потом помирились и породнились. 
А так село Пинега стало известно еще в 1137 году (так что оно старше Москвы, да-да), когда князь Святослав Игоревич в Двинской грамоте приказал Пинеге и еще 2 селам уплачивать ему дань шкурками куницы. Потом в 1780 г. Екатерина II сделала его из волока Пинежского полноценным городом и 4 года спустя подписала план застройки с двумя главными проспектами — Архангельским и Троицким, которые сейчас по-советски переименованы. А в 1925 г. он был обратно сделан селом. 
В Пинеге никогда не жило более 1000 человек. Нам рассказали, чем болели пинежане (грыжа, цинга, икота), а также про доктора из Курляндии. 

В следующем помещении мы познакомились с военной историей Пинеги, рассказ про пинежанина, воевавшего в Румынии, которого укрыла украинская семья, девочек-снайперш, из которых (50 девчонок) выжило лишь 12, про первую бомбардировку пинежан, про страшные лаги. 
Зал с писателями, на которых повлияла Пинега (и наоборот): Мария Кривополенова, жившая несчастливой жизнью побирушки, муж — буян и пьяница, ей повезло встретиться с Ольгой Озаровской, которая отвезла ее в Москву (3 раза там была Мария, там рисовали ее портреты), потом на юг России, в Харьков. Мария рассказывает: мне не приходилось не ходить, не ездить — меня носили на руках. Ну, а также Серафимовича, Пришвина, Грина и наших старых знакомцев Абрамова и Писахова, естественно. 

Затем была захватывающая история о ссыльных эстонцах (1939 г.), которые строили дорогу к Мезени, поляках, а также об итальянце Эмилио, который всего-то хотел пожить 8 дней в Москве (ему нравился этот город) и остался в России на всю жизнь. Жена Нелла приехала к нему, жила с ним в Пинеге, а потом приговор был пересмотрен, и Эмилио сослали в Магадан, где он был расстрелян. 

Дальше зал с реставрациями — икон, росписных прялок, комод с необычной конфигурацией, а также зал с чучелами животных, где мы смогли наконец представить всех тех о ком, нам докладывали в пинежском лесу — рысей, куропаток, куниц, ласок. Даже 2 лебедя там есть. 

Ну, мы находились и наслушались, но по дороге домой заглянули еще в Троицкую церковь , первая служба здесь прошла в 2012 г., настоятель — Алексей, наставником которого (когда тот еще был дьяконом) был наш отец Владимир. 

Ужин в Голубино был очень вкусный. Соус к рыбе — просто замечательный. Затем все разбрелись по своим делам — гулять по дорожкам, греться у камина, париться в бане, кататься с горки. 

Кажется, такой насыщенный и интересный во всех отношениях день сложно было переплюнуть. Но следующий день был настолько незабываемым… Начался он просто — с овсянки, булочки, кофе с чаем, черного кота на веранде, мороза в 28 градусов, раздачи валенок и восхитительного рассвета над Пинегой. Так у нас появились люди ботиночные, которых отныне и впредь мы везде пропускали без очереди. 

И мы поезали — уху! — к оленеводам. По дороге замечательный экскурсовод показала нам канал между Пинегой и Кулоем, чудо инженерной техники 28 года и ту деревню, где произошла счастливая встреча Марии Кривополеновой. 

Как мы шли к оленеводам 1 км по солнечной волшебной тропе, как олени ошарашили нас своим набегом, выпрашивая у на хлеб, который был заранее заготовлен, как они не ищут ласки, а ищут еды, нюхают и лижут твои перчатки, а лагерь похож на какое-то пристанище из видеоигры, меха, мохнатенькие, кудлатенькие собачки, белье замороженным висит на веревках, деревянные ограды, ребятишки бегают между деревьев. Нам дали примерить малицы. И дальше самое интересное –мы побывали в палатках Анастасии, Светланы и Надежды и узнали все-все-все из их уст. Одежда складывается справа от входа на пол. Нас накормили мясом оленины, холодцом, красной рыбой , морошечкой. Напоили чаем из талой воды. Надя рассказала (пока маленький Арсений (1,5 года) ходил вокруг и около, разглядывая нас, что всего таких команд осталось 10, некоторые объединились, в Пинежском районе — всего 4, всех посещают туристы, перемена прошла безболезненно. В 1998-99 годах произошла замена традиционных чумов (сложных в постановке) на палатки, несложные в установке. Они говорят на русском теперь, язык коми угасает. Дети уезжают учиться и живут в интернате, а кочуют они до Баренцева моря. 

И мы вышли довольные, нагретые, сытые, жаль только гостинца для маленького Сени не было никакого. Пошли смотреть как запрягают оленей. У многих из них уже отпали рога, это выглядит болезненно. Обратно мы поехали с ветерком, закупившись рыбой и морошкой, мясо нам пообещали подвезти. 4 упряжки довезли нас до дороги. Самой веселой была признана повозка, почтившая всех своим исполнением песни «Увезу тебя я в тундру». Самой быстрой была, конечно же, наша — так как мы догнали всех остальных. 

Впечатления всех просто разрывали. За обедом мы ими делились, но нам не дали отдохнуть и повели в пещеру, которая полегче и с ледяными узорами на потолке. Это, конечно, на любителя. Спуск довольно крутой, есть скользкие места, внутри мы идем по льду — обязательно по левой стороне — и перепрыгиваем через прорубь, в которую два человека уже чуть не свалились в этот же день. И видим — нет летучих мышей мы не увидели! — воздушные сталактиты и сталагмиты, стоимость которых оценена экскурсоводом в человеческую жизнь, и ручей, свободный ото льда и узкий-узкий лаз, в который мы дружно решили не лезть. На другой стороне еще озерцо было, которая сама экскурсовод назвала озером Любви и Надежды. В итоге, все справились с путешествием, все молодцы. Но таки, очень хорошо, что мы выбрали именно эту пещеру полегче, а то мне заочно страшно. 

Домой, домой. Решив выехать пораньше, мы в полдевятого вечера 5 февраля добрались домой. Спасибо маме за это путешествие, люблю путешествовать зимой, все на высшем уровне. 

Фотоальбом =>